Роль интеллигенции и учёных

из книги «Кибернетика и общество», Норберт Винер^એ, 1954/58

Представим себе, что вторая революция завершена. Тогда средний человек со средними или ещё меньшими способностями не сможет предложить для продажи ничего, за что стоило бы платить деньги. Выход один — построить общество, основанное на человеческих ценностях, отличных от купли-продажи. Для строительства такого общества потребуется большая подготовка и большая борьба, которая при благоприятных обстоятельствах может вестись в идейной плоскости, а в противном случае — кто знает как?

Кибернетика или управление и связь в животном и машине, 1968, с. 77

Мы утверждаем, что целостность каналов внутренней связи жизненно важна для благосостояния общества. Эта внутренняя связь подвержена в настоящее время не только тем опасностям, которые противостояли ей всегда, но перед ней стоит также ряд новых, особенно серьёзных проблем, относящихся исключительно к нашему веку. Одной из этих проблем являются растущая сложность и удорожание сообщения…

Мы живём в такой век, когда огромный объём сообщения, приходящийся на душу населения, сталкивается с постоянно сокращающимся потоком общего объёма сообщения. Мы должны всё более принимать стандартизованные, безвредные и бессодержательные продукты, которые, подобно белому хлебу, изготовляются скорее из-за рыночных свойств, чем из-за их ценности как продуктов питания.
Таковы в основном внешние помехи современному сообщению, однако они стоят в одном ряду с другими помехами, подтачивающими сообщение изнутри. Такой помехой является язва творческой ограниченности и слабости.
В старое время молодой человек, желавший посвятить себя творчеству, мог либо прямо заняться им, либо получить в школе общую подготовку, возможно, не связанную с теми специфическими задачами, за которые он возьмётся в конечном итоге, но, по крайней мере, являвшуюся проверкой его способностей и вкуса. В настоящее время каналы обучения специальности в значительной степени засорены илом. Наши начальные и средние школы интересуются больше формальной школьной дисциплиной, чем интеллектуальной дисциплиной, направленной на тщательное изучение предмета, и большая часть серьёзной подготовки к научной или литературной деятельности перекладывается на различного рода высшие учебные заведения и т. п…

По правде говоря, артистом, писателем и учёным должен руководить такой непреодолимый импульс к творчеству, что даже если бы их работа не оплачивалась, то они должны были бы быть готовы сами платить за то, чтобы иметь возможность заниматься своей работой. Однако мы переживаем такой период, когда формы в широком масштабе вытесняют учебное содержание и когда это учебное содержание постоянно становится всё более худосочным. В настоящее время получение высших учёных степеней и выбор того, что можно рассматривать как карьеру в области культуры, по-видимому, считается скорее вопросом социального престижа, чем делом глубокого импульса творчества.

Ввиду большого количества поставляемых на рынок полусозревших приготовишек проблема предоставления благовидной темы для их работы приобрела чрезвычайно большое значение. По идее, они сами должны находить себе свою собственную тему, однако большой бизнес современного усовершенствованного образования не может функционировать при таких сравнительно низких требованиях. Поэтому первые шаги творческой работы, как в искусстве, так и в науке, которые, собственно говоря, должны направляться огромным желанием студентов создать нечто новое и передать это новое миру, в настоящее время подчиняются формальным требованиям защиты диссертации на соискание степени доктора философии или подобным ученическим средствам.

Некоторые из моих друзей даже доказывали, что докторская диссертация должна быть самым крупным научным трудом среди всех работ, сделанных данным человеком, и, возможно, даже среди тех работ, которые он когда-либо сделает, и эта работа должна быть отложена до той поры, когда данный человек науки не будет вполне способен изложить труд своей жизни. Я не согласен с этим. Я считаю просто, что, если диссертация фактически не является такой огромной работой, то она, по крайней мере, должна служить преддверием к активной творческой работе. Одному богу известно, сколько имеется проблем, ещё ждущих своего разрешения, книг, которые должны быть написаны, музыкальных произведений, которые должны быть сочинены! Всё же почти всегда, за малым исключением, путь к ним лежит через выполнение задач технического порядка, которые в девяти случаях из десяти не имеют никаких внутренних побудительных причин для своего выполнения. Упаси нас, боже, от первых романов, написанных только потому, что молодой человек желает завоевать положение писателя, а не потому, что у него есть нечто такое, что он хочет сказать! Упаси нас также, господи, от математических работ, правильных и элегантных, но не имеющих ни души, ни тела. Но больше всего упаси нас, боже, от снобизма, который не только допускает возможность появления этих тощих и чисто механически выполненных работ, но и с поразительным высокомерием публично выступает против соревнования энергий и идей, где бы они ни проявлялись.

Иначе говоря, когда существует сообщение без потребности сообщения, существует просто для того, чтобы кто-то мог завоевать социальный и духовный престиж жреца сообщения, тогда качество и коммуникативная ценность сигнала падают, подобно тому, как падает свинцовая гиря…

Никакая школа не владеет монополией на прекрасное. Прекрасное, подобно порядку, встречается во многих областях нашего мира, однако только как местная и временная битва с Ниагарой возрастающей энтропии.

Меня, как человека науки, здесь больше волнует положение учёного – артиста своего дела, чем положение артиста сцены или художника. Предпочтение, отдаваемое крупными школами науки подражательному в противоположность оригинальному, общепринятому и худосочному, которое может быть размножено во многих экземплярах, а не новому и мощному, предпочтение, отдаваемое бесплодной точности и ограниченности кругозора и метода, а не универсальным новшествам и прекрасному, где бы оно ни проявлялось, – всё это подчас приводит меня в ярость и всегда расстраивает и печалит. Более того, я протестую не только против урезывания интеллектуальной оригинальности, возникающего вследствие затруднений в отношении средств сообщения в современном мире, но ещё более против того топора, которым подрубается корень оригинальности, потому что люди, избравшие своей карьерой сообщение, очень часто не располагают ничем, что они могли бы сообщать другим